|
Письмо из
детства
При разборе своих бумаг я обнаружил считавшийся мною давно потерянным
небольшой листок пожелтевшей бумаги в линейку, на котором ровным
девичьим почерком были написаны слова, запомнившиеся на всю жизнь:
"Я тебя люблю. Сначала ты мне нравился просто как ласковый мальчик,
который учится в соседнем классе, но когда я увидела звериный блеск в
твоих глазах, когда ты бросился на защиту своей одноклассницы, я поняла,
что люблю тебя.
Я
очень обрадовалась, когда наши классы объединили, но потом я поняла,
какая это мука каждый день видеть тебя и не иметь возможности подойти к
тебе, потому что ты был окружен вниманием всех наших девчонок,
старавшихся пробить брешь в той стене, которую ты построил, войдя в наш
класс.
Я
помню, как ты вошел в класс, хмурый, грозно спросил, где свободная
парта, сел за неё и положил ногу на сиденье, явно показывая, что никого
не хочешь видеть рядом. И в нашем классе оказалось 35 учеников, что
позволило тебе сидеть одному.
А
твоя наглая манера осматривать всех девчонок, иногда задерживая на
ком-то взгляд и вгоняя её в краску? Я всегда злюсь, когда ты начинаешь
утренний осмотр девчонок.
Как мы старались попасть вместе с тобой в дежурство по классу. Ты
поднимал парты, выметал под ними мусор и бегал по нескольку раз менять
воду в ведре, пока мы мыли пол.
А
помнишь, на субботнике, когда Танька вместе с рамой начала вываливаться
из окна нашего класса на третьем этаже, ты успел схватить ее за ноги, и
она висела головой вниз, сверкая своими голубыми рейтузами. Только ты
один не смеялся над ней. Это оценили все.
На вечерах 28 октября ты всегда был в военной форме, которая тебе очень
идет, и играл то белогвардейского офицера, то немца, которые пытают
попавшую в плен комсомолку. И тебе единственному разрешали курить в
школе на сцене. А как верещала Галка, когда ты ей нечаянно прижег руку
папиросой? И как потом гладил руку плачущей Галки и дул на обожженное
место, и мы так отчаянно завидовали Галке, что она на некоторое время
стала нашим врагом.
Ты всегда что-нибудь интересно рассказывал, и вокруг тебя собирались
ребята, а нам приходилось прислушиваться к тому, что вы обсуждаете во
время ваших разговоров.
Ты играл всеми девчонками, как кот с мышками, но ни одной не удалось
поиграть тобой. Тебе ничего не стоило на школьном вечере пройти через
весь зал, пригласить девушку и выйти с нею на середину зала первым и
начать танцевать. Даже наши молодые преподаватели называли это
вызывающим и не совсем скромным поведением.
А
когда ты пошел в военкомат и подал заявление о поступлении в военное
училище, то я поняла, что скоро совсем потеряю тебя.
Я
не думаю, что тебе удастся забыть меня. Когда-нибудь я встречу тебя в
дороге, на вокзале и скажу: "Здравствуй, любимый!"
И
всё. И я до сих пор не знаю, кто написал это письмо, хотя и пытался это
осторожно выяснить по происшествии достаточного количества лет.
А, впрочем, так ли это важно. Это письмо я помню наизусть, и иногда мне
кажется, что на меня смотрят чьи-то внимательные и ласковые глаза,
охраняя меня от всех невзгод и опасностей, встречавшихся на моем пути. |
