Изгнанники.
Вокзал
бурлил. Сквозь шум и крики,
Окутан
паром, на перрон
Штабс-капитан с лицом испитым
Орал:
- Освободить вагон!
Солдаты, женщины и дети,
Неразбериха, толчея,
Бегут,
забыв про все на свете,
Где
дом? Где родина, семья?
-
Сереженька! Я здесь, Сережа!
-
Наташа! Напиши в Ростов!
-
Куда ты прешь?! Щас двину в рожу!
-
Кто?! Кто?! Не слышу! Иванов?!
Трещат
рубахи, прут с мешками,
Там –
тянут чемодан в окно…
На
лавке режут хлеб ломтями
Два
пацана – им все равно.
-
Бегут буржуи! – Знамо, крышка
Им
скоро всем придет! – В расход!
Гудок!
– и паром тяжко дышит –
Уф! –
паровоз: - Вперед! Вперед!!
-
Сереженька! Я вас люблю, Сережа!
-
Прощайте! – Береги себя!
- И
Петр Саввич едет тоже?
-
Бывайте! - Будем ждать тебя!
Вот
казаки втянули друга,
Захлопнулось окно, под стук
Колес
вагонных черной вьюгой
Тревога кружится вокруг.
Минута
облегченья – едем!
И
смертный ужас – позади,
Но все
молчат – друзья, соседи…
Кто
знает – что ждет впереди?
Всё…
Пустота… Тоска утраты…
Изгнанники своей страны
Бегут,
как будто супостаты,
Своей
не ведая вины.
Да,
многие из них готовы
Пешком, ползком туда – назад!
Пускай
тюрьма, пускай оковы,
Пускай
не жизнь – кромешный ад!
И
многие, до смерти самой,
На
протяженьи жизни всей,
Вновь
будут уезжать с вокзала
Из тех
далеких, страшных дней…
Молю
тебя, моя Россия,
Люби
же верных сыновей,
Чтоб
дети их края чужие
Не
чтили родиной своей.
